Владимир Сидоренко: Сегодня вы заработали 110 грн., а завтра погибнет ваш ребенок или вы сами…

      В прошлом военный разведчик, участник боевых действий в Боснии и Герцеговине Владимир Сидоренко всерьез обеспокоен беспорядками, которые происходят в нашей стране. Он знает, насколько быстро исчезает грань, отделяющая мир от войны.

- Расскажите, что вам пришлось видеть, и о чем напоминает ситуация, которая сегодня сложилась в Украине?

      - В 1992 году, когда Украина жила мирной жизнью, на территории бывшей Югославии начала литься кровь. Вспыхнули военные действия в Хорватии, в Боснии и Герцеговине, а мы даже не предполагали, что там идет настоящая война. А с чего она начиналась? В конце марта — начале апреля 1992 года жители Боснии и Герцеговины, недовольные политикой правительства Изетбеговича, вышли на улицы. Прокатилась волна демонстраций. Другие жители, мусульманского вероисповедания, те же сербы, вышли на демонстрации с целью поддержать правительство Изетбеговича. И получилось очень мощное противостояние.

      Вот такое противостояние мы сегодня наблюдаем в Украине. Все это длилось дней двадцать, до тех пор, пока 4 апреля 1992 года с крыш высотных зданий Сараева снайперами — четырнадцать снайперских точек было организовано — не был открыт огонь по всему, что движется. И там не важно было, в пользу или против правительства Изетбеговича. Кто в прицел попадал, те были уничтожены. Была расстреляна свадьба, были убиты молодые будущие супруги — невеста и жених, гости…

      И по Сараеву прошел клич: мусульмане бьют сербов, сербы бьют мусульман, хорваты бьют тех и других, сербы бьют хорватов. А население там было православное, мусульманское и католическое. Каждый анклав жил обособленно. Народ кинулся к своим домам, начали спешно возводить баррикады. И началась война. Мусульмане стреляли в сербов, сербы в мусульман. Все вытащили свое оружие, кто ружье заряжал, кто припрятанный автомат, кто пистолет. Там оружия было побольше, но у и нас его тоже вполне достаточно. И началась война. Как только вспыхнули военные действия в Сараево, они моментально перекинулись в другие города. В итоге получилось так, что город Сараево, где в 1984 году проходила белая Олимпиада, красивейший город, превратился в зону боевых действий.

- А как туда попали вы?

      - 29 июля, меньше чем через четыре месяца, наш отдельный специальный 240-й батальон, который сформировала Украина (я был назначен самым первым командиром этого батальона), под флагом организации ООН вошел в Сараево. 30 июля мы разгружались, а 31-го у меня в батальоне был один убитый и шесть раненых. Через неделю еще восемь раненых, и я в том числе. Хоть мы и приехали как миротворцы, по нам начали очень серьезно стрелять. Вот какая была обстановка.

- До этого народ жил мирно?

      - До этого народ жил прекрасно, были смешанные браки. Они не особенно чтили традиции ислама, православия. Они просто жили, это была процветающая республика. Шестьдесят пять процентов военной промышленности всей бывшей Югославии находилось на территории Боснии и Герцеговины. Прекрасно была развита металлургическая промышленность, химическая, деревообрабатывающая. Я вам скажу, что практически каждая семья в то время в этой республике имела по две машины. Люди получали очень приличную заработную плату. Но когда пошел этот раздрай и дележ власти, когда одни и другие рвались к кормушке, все это сломалось.

- Кому нужна была эта война?

      - Скажу так: люди просто не понимали, к чему приведет эта война в конечном итоге. Они боролись за власть. Но еще эта война была нужна странам, которые воспринимали Боснию и Герцеговину как возможного конкурента на Западе. Потому что в стране была очень приличная промышленность, которая могла конкурировать в Европе. И поскольку часть населения мусульмане и есть выход на Ближний Восток, она могла очень здорово конкурировать в мусульманских странах с европейскими.

      Политикам европейских стран это тоже было невыгодно, все это сплелось воедино. Когда я начал интересоваться, а откуда же появились эти снайперы, пришла очень интересная информация. Я вам это даже говорить не буду, потому что окажусь невъездным никуда. Я сразу это все прекратил, потому что понял: если будет утечка информации, посадят снайпера и следующим будет Владимир Владимирович Сидоренко.

- Я так понимаю, воевали политики между собой. А что заставило людей идти друг на друга? Как удалось разжечь такую ненависть?

      - А эта ненависть подогревается очень просто. Не все имеют одно образование, не все имеют единое понимание того, что происходит. Каждый человек по своей натуре — зверь. Сверлит мысль: «Я — православный, а он — мусульманин. Почему они начали в нас стрелять? И я в него буду стрелять». Это очень быстро происходит. Нам кажется, что эту лодку раскачать практически невозможно, а ее раскачать элементарно.

      Вот у нас на Майдане собирается масса людей (я сейчас говорю как нейтральный человек, хотя у меня есть свое мнение), стоят голубые и стоят оранжевые. И стоит только каким-то провокаторам затеять эти столкновения, ни одна милиция не поможет. Потому что десятки тысяч стоят с одной стороны и десятки тысяч – с другой. Не просто сотни, а тысячи людей. И если они сойдутся, мгновенно прольется кровь. И тогда начинается неуправляемая реакция, потому что отношение западных областей к восточным неоднозначное, так же, как и восточных к западным. Украинские политики организовали это противостояние, а чем оно может закончиться, никто не знает. Только одного наши политики не догоняют.

      Если только в Украине прольется кровь, и те, кто это сделал, и основные организаторы, и те, кто будет финансировать это все, в конечном итоге окажутся в Гаагском трибунале. Там их уже ждут, я думаю. Если вдруг прольется кровь, они все будут там. Я знаю массу людей в Сараево, которые сегодня сидят в Гааге, в тюрьме, как с одной, так и с другой стороны. И это очень серьезные люди.

- Как вы думаете, наши политики осознают опасность ситуации в Украине?

      - По-моему, нет. Это нагнетание обстановки и попытка одной стороны доказать другой свою правоту затмевает их разум.

- Чтобы человек поставил под угрозу свою жизнь, он, наверное, должен бесконечно верить политику. Есть ли у нас такие харизматичные лидеры?

      - Это неправильная постановка вопроса — «бесконечно верить политику». Когда начинаются боевые действия, проявляется чувство стадности, чувство толпы. И эта толпа затмевает многим умы, человек вообще не понимает, что он делает. Он просто делает, а что он сделал, осознание этого всего приходит только потом. Вот вы не поверите: линия фронта, с одной стороны сидят сербы, с другой — мусульмане, их разделяет улица шириной 80 метров.

      Сосед кричит соседу: «Да ты! Да я тебя!», стреляет в ту сторону. Другой ругается и стреляет в ответ. А до этого эти соседи зачастую ходили в гости друг к другу, сидели за одним столом, говорили друг другу, и причем искренне, самые хорошие слова. Но как только пролилась кровь, произошло вот это разделение. И сколько лет прошло, а это разделение и сегодня не преодолено.

- Война — это манипуляция сознанием людей. Как было в советское время, говорили «За Родину!», а на самом деле было непонятно за что…

      - Когда война идет на самом деле за Родину, тогда это святые слова. Когда идет противоборство, цель которого в конечном итоге — власть, ради этого манипулируют сознанием людей и толкают их на кровопролитие, — это преступление. Это страшное преступление против своей страны, народа, вообще человечности. Мы рождены, чтобы жить, и никто не думает, когда это все начинается: а ведь я могу быть убит. Каждый думает: да нет, меня это не коснется. Коснется. Когда началась война в Сараево, у моего приятеля была фирма, там работали две девушки. Я знал этих девушек, обе погибли — 24 и 28 лет. Как это так, они не жили еще!

- Что должны сделать украинские политики, чтобы не допустить кровопролития?

      - Политики должны прекратить массовое противостояние людей. Отправить всех по домам, бело-голубые пускай едут к себе, оранжевые — к себе, бабка Параска — к себе в село. Когда разъедутся, господа политики пусть сядут за стол переговоров и договариваются. Сами не могут, пускай привлекают посредников — поляков, итальянцев, немцев… Конституция несовершенна? Пусть дорабатывают и со спокойной душой принимают необходимые изменения. Америка до сих пор принимает поправки к Конституции и живет без войны. А наши «одареннейшие» политики вот такое противостояние организовали. Стыдно и страшно смотреть на это.

      А народ не понимает. Едут в поезде и говорят: надо заработать, ведь сейчас, чтобы ты поехал в Киев, платят сто десять гривен. А я думаю: да вы же своей жизнью манипулируете. Сегодня вы заработали сто десять гривен, а завтра погибнет ваш ребенок или вы сами. И кому тогда нужны будут эти сто десять гривен?! Люди не понимают, что своим присутствием с той или другой стороны они подогревают эту ситуацию. Если бы людей не было, то и ситуации такой не сложилось бы.

      Сейчас идет нагнетание обстановки, началась истерия. И я иногда думаю: у нас в стране есть организации и течения крайне радикальные, «ультра». Это люди, которым чем хуже, тем лучше, и мы знаем эти организации. Так вот, здесь может сыграть свою роль такая организация. И все, прольется кровь.

      Уважаемые господа политики я обращаюсь к вам от имени солдат, сержантов, офицеров и прапорщиков, переживших ад Сараево в 1992—1993 гг и оставшихся живыми — немедленно прекратить организованое противостояние, успокоить страну и все вопросы решить за столом переговоров.